Обожженная - Страница 65

Рефаим спросил, не поднимая век:

— Но почему? Почему я должен отпустить эту силу?

Когда Стиви Рей ответила, он услышал в ее голосе улыбку:

— Потому что она не твоя, глупыш. Ты не можешь присвоить эту силу. Она принадлежит Земле. Ты только одолжил ее, а теперь должен вернуть обратно и сказать спасибо.

Рефаим хотел сказать ей, что это глупо, и что только сумасшедший может отдать силу, которую ему подарили. И раз уже тебе дали силу, нужно не выпускать ее из рук и использовать на свое усмотрение.

Он готов был сказать все это — но не смог. Теперь, когда он был весь наполнен силой Земли, эти слова почему-то показались ему неправильными.

Поэтому пересмешник сделал то, что было правильным. Он представил переполняющую его энергию в виде луча зеленого света и послал этот луч вниз по своему позвоночнику обратно в землю. И когда теплая щедрость покинула его, он тихо сказал:

— Спасибо.

И тогда он снова стал самим собой. Пересмешником, сидевшим под большим кедром на сырой холодной земле, держась за руки со Стиви Рей.

Он открыл глаза.

— Теперь лучше? — спросила она.

— Да. Гораздо, — он разжал пальцы, и на этот раз Стиви Рей тоже отпустила его ладони.

— Правда? Вообще-то я почувствовала Землю и послала ее тебе, и мне показалось, что ты ее тоже ощутил, — она склонила голову к плечу, внимательно глядя на него. — Но ты выглядишь заметно лучше. И глаза больше не больные.

Рефаим вскочил, торопясь доказать, насколько он стал сильнее, и, раскинув руки, с наслаждением развернул свои тяжелые крылья.

— Смотри! Мне совсем не больно!

Она сидела на траве и смотрела на него широко открытыми глазами. Растерявшись под этим странным взглядом, Рефаим поспешно опустил руки и сложил крылья за спиной.

— Что такое? — спросил он. — В чем дело?

— Я... я просто забыла, что ты прилетел в парк. И улетел из парка, — она издала какой-то странный звук, похожий на полузадушенный смешок. — Глупо, да? Как я могла забыть о таком?

— Наверное, ты просто привыкла видеть меня калекой, — ответил Рефаим, пытаясь понять причину ее внезапного отторжения.

— Что вылечило твое крыло?

— Земля, — ответил он.

— Нет, не сейчас. Твое крыло не было сломано, когда мы пришли сюда. И твоя боль была совсем другой.

— Нет-нет. Я исцелился прошлой ночью. А сегодняшняя моя боль была вызвана остатками Тьмы и тем, что она со мной сделала.

— Значит, твое крыло и рука вылечились еще вчера ночью?

Почему-то ему не хотелось отвечать на этот вопрос.

Теперь, когда Стиви Рей смотрела на него широко открытым, осуждающим взглядом, Рефаим вдруг захотел солгать ей — сказать, что это было чудо, сотворенное его бессмертной кровью. Но он не мог ей солгать. Он знал, что никогда не станет этого делать.

— Я призвал к себе силы, подвластные крови моего отца. Мне пришлось это сделать. Я услышал, как ты прокричала мое имя.

Стиви Рей поморгала, и в ее глазах отразилось понимание.

— Но бык сказал, что ты взял его силу, а не силу своего отца.

— Я почувствовал разницу, — кивнул Рефаим. — Но не сразу понял, в чем дело. И не догадался, что получаю силу непосредственно от самой Тьмы.

— Значит, тебя исцелила Тьма?

— Да. А потом Земля залечила раны, которые она мне нанесла.

— Ну-да. Конечно. Хорошо, — Стиви Рей резко встала и отряхнула джинсы. — Тебе уже лучше, и мне нужно идти. Я уже говорила, что теперь мне стало труднее убегать из Дома Ночи, поскольку все наши дико напуганы новостью о пересмешнике.

С этими словами Стиви Рей решительно развернулась, чтобы уйти, но Рефаим схватил ее за запястье.

Она отдернула руку и отшатнулась. Рука Рефаима бессильно упала, и он сделал шаг назад.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга.

— Я должна идти, — глухо повторила Стиви Рей.

— Ты вернешься?

— Я должна! Ведь я обещала! — выкрикнула она, и Рефаиму показалось, будто она влепила ему пощечину.

— Я освобождаю тебя от этого обещания! — взревел он в ответ, вне себя от злобы на то, что какая-то девчонка может привести его в такое смятение.

Ее глаза подозрительно заблестели, когда она бросила ему в лицо:

— Я не тебе дала обещание, поэтому ты не можешь освободить меня от него!

Потом она бросилась бежать, опустив голову, чтобы он не мог увидеть ее лицо.

— Не надо возвращаться ко мне из чувства долга! Приходи только тогда, когда ты этого захочешь! — крикнул он ей вслед.

Но Стиви Рей даже не остановилась и не посмотрела на него. Она просто ушла.

Рефаим долго стоял один под деревом. И только когда шум ее машины растаял вдали, он позволил себе пошевелиться.

С воплем отчаяния он бросился бежать, а потом взмыл в ночное небо, взбивая холодный воздух своими могучими крыльями, поднимаясь все выше и выше, ища теплое термальное течение, которое подняло бы его, поддержало и унесло куда-нибудь — куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Подальше! Прочь, прочь отсюда! Пересмешник направился на восток, в сторону, противоположную той, куда уехала Стиви Рей — прочь от Талсы и от сплошного хаоса, в который превратилась его жизнь после того, как он встретил Красную. Усилием воли он закрыл свое сознание для всего, кроме знакомой радости небес, — и полетел.

Глава 19

Старк

— Я тебя слушаю, Афродита. Ты хочешь, чтобы я выучил наизусть стихотворение, — прокричал Старк по рации вертолета, которую ему страшно хотелось бы отключить. Он не хотел слушать болтовню Афродиты, не хотел разговаривать ни с ней, ни с кем-нибудь еще. Он был занят.